My syllable goes down...
вторник, 06 мая 2008
My syllable goes down...
В мире полный бардак, ну а, в прочем, какая мне разница.
Буду жить, как читать не совсем адекватную книгу.
Мне с небес улыбается «фак», видно, ангелы дразнятся.
Жаль, что пальцы замерзли, а то, показал бы им «фигу».
(с) Julber
Буду жить, как читать не совсем адекватную книгу.
Мне с небес улыбается «фак», видно, ангелы дразнятся.
Жаль, что пальцы замерзли, а то, показал бы им «фигу».
(с) Julber
My syllable goes down...
My syllable goes down, блять.
Из истеричного визга в утробный рык.
Из истеричного визга в утробный рык.
My syllable goes down...
Посиделки с Вами в баре когда-то были для меня совсем обычным делом. А теперь как-то даже странно сидеть напротив Вас и вдыхать дым Ваших сигарет.
Вы по прежнему так добры ко мне. Вы по прежнему так внимательно меня слушаете.
Среди всех тех, кто мне не нужен больше, только Вы не закрыли путь к себе. Почему?
За черными стеклами я не вижу ваших глаз, но я знаю, что вы внимательно следите за движением моих губ. Вы не видете моего лица, вы видете только душу, и, возможно, именно это заставило меня снова искать встречи с Вами.
Скажите мне, что мне делать и где взять сил? Когда-то Вы для меня прошли через барьер и провели со мной целый день, защищая меня от того, чего я тогда боялась. Знали ли Вы, что это был самый прекрасный мой день за восемь лет? Если Вы сумели даже такое, то Вас не затруднит помочь мне советом.
Так что же мне делать?
Вы по прежнему так добры ко мне. Вы по прежнему так внимательно меня слушаете.
Среди всех тех, кто мне не нужен больше, только Вы не закрыли путь к себе. Почему?
За черными стеклами я не вижу ваших глаз, но я знаю, что вы внимательно следите за движением моих губ. Вы не видете моего лица, вы видете только душу, и, возможно, именно это заставило меня снова искать встречи с Вами.
Скажите мне, что мне делать и где взять сил? Когда-то Вы для меня прошли через барьер и провели со мной целый день, защищая меня от того, чего я тогда боялась. Знали ли Вы, что это был самый прекрасный мой день за восемь лет? Если Вы сумели даже такое, то Вас не затруднит помочь мне советом.
Так что же мне делать?
среда, 30 апреля 2008
My syllable goes down...
Ога, очень просто читать кому-то лекции... Особенно когда сам не лучше, на самом деле...
Вместо шмотника у меня голубая джинсовая сумка через плече, вместо совсем недавно купленных новых стилов - кроссовки или туфли, вместо косухи - короткий, тоненький плащик, вместо фенечек какие-то браслеты... А вместо близких, любимых, хороших... ОНИ. Которые не побрезговали ко мне подойти только тогда, когда я начала каждый день накладывать на лицо по три слоя косметики и сменила сочетание юбки и гадов на юбку и каблуки. Которые обсуждали фильм "Волкодав", но не знали, что он снят по книге. Которые говорят, что любят картины Сальвадора Дали, а на вопрос, почему, отвечают только: "НУ, У НЕГО ЖЕ ТАМ ТАКИЕ ЭТИ..." Которые не смотрят Дом-2, но не потому, почему его не смотрят люди, у которых мозги а месте, а потому что "РАНЬШЕ ОН БЫЛ ЛУЧШЕ, А ТЕПРЬ ОТСТОЙ"
И представляете... Мы с ними ведь неплохо общаемся...
Это на самом деле куда проще, чем кажется. Надо просто полностью отключить сознание и не вникать в то, что происходит. И тогда можно спокойно обсуждать и косметику, и Билана с Собчак, и глянцевые журналы, и какой-то никогда не виденный тобой сериал, и про многое-многое другое. Потом, когда за тобой закроются двери родного университета, можно будет просто забыть об этих нескольких часах купания в канализации. Это тоже легко. И так - четыре дня в неделю.
Зачем это нужно, хм? Ну, как сказать... Теперь, если я не смогла, не успела или просто не сделала домашнюю работу по какому-то предмету, мне дадут ее списать. Теперь, если я заболею или еще по какой-то причине пропущу занятия, мне без проблем дадут перепечатать лекции. Теперь, если я не понимаю чего-то, я могу спросить, и мне объяснят.
Когда я была собой, любая помощь мне со стороны кого-то из них остальными рассматривалась как... хм... когда, скажем, знатная дама позволяет бомжу поцеловать свою руку, как это называют другие знатные люди? Низость?
Да, это рассматривалось как низость. И как классовое предательство.
Мне не потянуть вышку самой, я это уже давно поняла. А помощи может простить у таких людей только тот, кто ничем не отличается от них.
Какого я тогда делаю на вышке? Спросите моего отца. Это ведь он сказал, что его дочери не будут учиться на средне специальном. Это ведь он хотел, чтобы мы получили дипломы именно о высшем образовании.
Он хотел. А мы теперь это жрем.
Сестра сумела каким-то образом смыться, и уже давно не помнит этого ада и вкуса этой грязи. Она уже не помнит, как она хрустит на зубах. Как пищевод выталкивает ее обратно при попытке проглотить. Как она воняет и как склизко и мокро она стекает по губам.
Она не помнит. А я жру до сих пор. И буду жрать еще долго. И, кто знает, может мой будущий муж и мои будущие дети тоже будут жрать вместе со мной. Такие цепи - они ведь навсегда, как правило. Их можно сломать только в самом начале, и то не каждый сможет. И они имеют свойство оплетать все, что вокруг тебя, всех, кто рядом.
Имя этим цепям - властный родитель. Тот, кто считает, что его дети должны соответствовать какому-то его эталону. Стандарту.
Поэтому я читаю глянцевые журналы и обсуждаю популярные телепередачи. Ведь если я не закончу институт, моим друзьям крышка. Моей сестре конец. Моей матери смерть.
Он считает, что зло во благо - это самая высшая благодетель.
Если бы вы знали, как это унизительно, делать себя частью стада... Вести себя, как полнейший дегенерат... Забыть про то, кто ты есть и быть тем, каким быть вынужден...
Я звоню ИМ и разговариваю часами. Когда звонят мои друзья, я не беру трубку. Я не могу слышать их. Я не хочу помнить, что есть нормальные люди, что можно нормально жить, нормально общаться, что от всего можно получать удовольствие. Плюс, то, о чем я тебе говорила, да... Я очень нехочу, чтобы на меня смотрели теперь, чтобы меня касались... Если вспомню - я сорвусь. И тогда все по новой.
Альгиз лечет меня в перерывах. Только ему дозволено, потому что - черт, я в это никогда бы не поверила, если бы не видела с каждым днем все больше доказательств - я дорога ему любой. Плюс, только от его взгляда мне не хочется теперь прятаться. Возможно потому, что он знает каждый уголок меня, - и в сердце, и на теле, - и я не боюсь его напугать.
До каникул совсем не долго. На целых два месяца, - а если повезет, даже на три! - можно будет забыть весь этот ужас и вернуться к самой себе.
А до тех пор... ОНИ.
И Ал.
И русский рок только в плеере.
И в сердце.
Так, чтобы не нашли.
Вместо шмотника у меня голубая джинсовая сумка через плече, вместо совсем недавно купленных новых стилов - кроссовки или туфли, вместо косухи - короткий, тоненький плащик, вместо фенечек какие-то браслеты... А вместо близких, любимых, хороших... ОНИ. Которые не побрезговали ко мне подойти только тогда, когда я начала каждый день накладывать на лицо по три слоя косметики и сменила сочетание юбки и гадов на юбку и каблуки. Которые обсуждали фильм "Волкодав", но не знали, что он снят по книге. Которые говорят, что любят картины Сальвадора Дали, а на вопрос, почему, отвечают только: "НУ, У НЕГО ЖЕ ТАМ ТАКИЕ ЭТИ..." Которые не смотрят Дом-2, но не потому, почему его не смотрят люди, у которых мозги а месте, а потому что "РАНЬШЕ ОН БЫЛ ЛУЧШЕ, А ТЕПРЬ ОТСТОЙ"
И представляете... Мы с ними ведь неплохо общаемся...
Это на самом деле куда проще, чем кажется. Надо просто полностью отключить сознание и не вникать в то, что происходит. И тогда можно спокойно обсуждать и косметику, и Билана с Собчак, и глянцевые журналы, и какой-то никогда не виденный тобой сериал, и про многое-многое другое. Потом, когда за тобой закроются двери родного университета, можно будет просто забыть об этих нескольких часах купания в канализации. Это тоже легко. И так - четыре дня в неделю.
Зачем это нужно, хм? Ну, как сказать... Теперь, если я не смогла, не успела или просто не сделала домашнюю работу по какому-то предмету, мне дадут ее списать. Теперь, если я заболею или еще по какой-то причине пропущу занятия, мне без проблем дадут перепечатать лекции. Теперь, если я не понимаю чего-то, я могу спросить, и мне объяснят.
Когда я была собой, любая помощь мне со стороны кого-то из них остальными рассматривалась как... хм... когда, скажем, знатная дама позволяет бомжу поцеловать свою руку, как это называют другие знатные люди? Низость?
Да, это рассматривалось как низость. И как классовое предательство.
Мне не потянуть вышку самой, я это уже давно поняла. А помощи может простить у таких людей только тот, кто ничем не отличается от них.
Какого я тогда делаю на вышке? Спросите моего отца. Это ведь он сказал, что его дочери не будут учиться на средне специальном. Это ведь он хотел, чтобы мы получили дипломы именно о высшем образовании.
Он хотел. А мы теперь это жрем.
Сестра сумела каким-то образом смыться, и уже давно не помнит этого ада и вкуса этой грязи. Она уже не помнит, как она хрустит на зубах. Как пищевод выталкивает ее обратно при попытке проглотить. Как она воняет и как склизко и мокро она стекает по губам.
Она не помнит. А я жру до сих пор. И буду жрать еще долго. И, кто знает, может мой будущий муж и мои будущие дети тоже будут жрать вместе со мной. Такие цепи - они ведь навсегда, как правило. Их можно сломать только в самом начале, и то не каждый сможет. И они имеют свойство оплетать все, что вокруг тебя, всех, кто рядом.
Имя этим цепям - властный родитель. Тот, кто считает, что его дети должны соответствовать какому-то его эталону. Стандарту.
Поэтому я читаю глянцевые журналы и обсуждаю популярные телепередачи. Ведь если я не закончу институт, моим друзьям крышка. Моей сестре конец. Моей матери смерть.
Он считает, что зло во благо - это самая высшая благодетель.
Если бы вы знали, как это унизительно, делать себя частью стада... Вести себя, как полнейший дегенерат... Забыть про то, кто ты есть и быть тем, каким быть вынужден...
Я звоню ИМ и разговариваю часами. Когда звонят мои друзья, я не беру трубку. Я не могу слышать их. Я не хочу помнить, что есть нормальные люди, что можно нормально жить, нормально общаться, что от всего можно получать удовольствие. Плюс, то, о чем я тебе говорила, да... Я очень нехочу, чтобы на меня смотрели теперь, чтобы меня касались... Если вспомню - я сорвусь. И тогда все по новой.
Альгиз лечет меня в перерывах. Только ему дозволено, потому что - черт, я в это никогда бы не поверила, если бы не видела с каждым днем все больше доказательств - я дорога ему любой. Плюс, только от его взгляда мне не хочется теперь прятаться. Возможно потому, что он знает каждый уголок меня, - и в сердце, и на теле, - и я не боюсь его напугать.
До каникул совсем не долго. На целых два месяца, - а если повезет, даже на три! - можно будет забыть весь этот ужас и вернуться к самой себе.
А до тех пор... ОНИ.
И Ал.
И русский рок только в плеере.
И в сердце.
Так, чтобы не нашли.
понедельник, 28 апреля 2008
My syllable goes down...
Бляяяяяяяяять...
My syllable goes down...
Easy now,
Hush, love, hush,
Don't distress yourself,
What's your rush?
Keep your thoughts
Nice and lush,
Wait.
Hush, love, hush,
Think it through.
Once it bubbles, then
What's to do?
Watch it close.
Let it brew.
Wait.
I've been thinkin' flowers,
Maybe daisies,
To brighten up the room...
Don't you think some flowers,
Pretty daisies,
Might relieve the gloom?...
Ah, wait,
Love, wait.
Slow, love, slow.
Time's so fast.
Now goes quickly, see
Now it's past!
Soon will come,
Soon will last.
Wait.
Don't you know,
Silly man?
Half the fun is to
Plan the plan!
All good things
Come to those who can
Wait.
Hush, love, hush,
Don't distress yourself,
What's your rush?
Keep your thoughts
Nice and lush,
Wait.
Hush, love, hush,
Think it through.
Once it bubbles, then
What's to do?
Watch it close.
Let it brew.
Wait.
I've been thinkin' flowers,
Maybe daisies,
To brighten up the room...
Don't you think some flowers,
Pretty daisies,
Might relieve the gloom?...
Ah, wait,
Love, wait.
Slow, love, slow.
Time's so fast.
Now goes quickly, see
Now it's past!
Soon will come,
Soon will last.
Wait.
Don't you know,
Silly man?
Half the fun is to
Plan the plan!
All good things
Come to those who can
Wait.
My syllable goes down...
Теперь у меня над столом висит железный лист, на который я буду записывать и цеплять напоминания. И который, сцуко, метр с хреном в длину и почти метр в ширину Х)))
Теперь я сплю с четырех дня до часу ночи. И мне так гораздо легче живется, надо сказать. Во-первых, моя совиная натура и без того всегда протестовала против того, чтобы спать по ночам, и требовала вместо этого бурной деятельности, в то время как днем делать ничего не хотела. И во-вторых - я не вижусь с отцом. Я ложусь, когда его еще нет дома, а просыпаюсь, когда он уже спит. То есть, мне не ебут мозги.
Теперь я пью некий травяной настой вместо таблеток, так как последние сняли с производства после выявления каких-то серьезных побочных эффектов. Помогай, траффко-отраффко... Задолбалась я уже с этой хренью... От этой травки от еды, кстати, воротит еще хлеще, чем от таблов. Буэээ....
Теперь у меня несколько искусственное счастье, оживающее по-настоящему только на выходных. Но оно необходимо мне. Иначе мне не дотянуть до лета рейтинг. Не закончить семестр, не выходя на сессию. И опять не попасть на курсы.
А я обязана... просто обязана туда попасть.
Теперь я сплю с четырех дня до часу ночи. И мне так гораздо легче живется, надо сказать. Во-первых, моя совиная натура и без того всегда протестовала против того, чтобы спать по ночам, и требовала вместо этого бурной деятельности, в то время как днем делать ничего не хотела. И во-вторых - я не вижусь с отцом. Я ложусь, когда его еще нет дома, а просыпаюсь, когда он уже спит. То есть, мне не ебут мозги.
Теперь я пью некий травяной настой вместо таблеток, так как последние сняли с производства после выявления каких-то серьезных побочных эффектов. Помогай, траффко-отраффко... Задолбалась я уже с этой хренью... От этой травки от еды, кстати, воротит еще хлеще, чем от таблов. Буэээ....
Теперь у меня несколько искусственное счастье, оживающее по-настоящему только на выходных. Но оно необходимо мне. Иначе мне не дотянуть до лета рейтинг. Не закончить семестр, не выходя на сессию. И опять не попасть на курсы.
А я обязана... просто обязана туда попасть.
среда, 23 апреля 2008
My syllable goes down...
У меня снова ни одной карты на руках. Ебет? О, да, еще как ебет. Но ненавижу=не стану. Теперь уже почти окончательно.
вторник, 22 апреля 2008
My syllable goes down...
Просто чернота начала доставать. Хочется шизы и позитива.
Предугадывая возможные вопросы, сразу даю ответы на них:
1. Нет, Баофу-сама тут ни при чем. Мне просто нравится этот фон.
2. Да, я ебанулась.
Предугадывая возможные вопросы, сразу даю ответы на них:
1. Нет, Баофу-сама тут ни при чем. Мне просто нравится этот фон.
2. Да, я ебанулась.
My syllable goes down...
Стоило припереться на Баляйку к Алу, чтобы тупо ебнуться на кровать и продрыхнуть до семи часов? ))
Возможно будет лучше, да... Возможно, у нас ничего не отнимут... ))
Каждая неделя теперь тянется до выходных в десять раз сильнее, чем раньше. Потому что теперь выходные наполнены по-настоящему. Как будто только в эти дни я дышу кислородом, а в будни - каким-то суррогатным заменителем. Я даже и забыла, как это бывает. А теперь снова знаю.
И это хорошо, да. Это правильно.
У нас с тобой новый виток, новая ступень. Оказывается, всегда есть, куда выше.
Я очень тебя люблю. И знаешь, так странно видеть, что ты тоже любишь меня. (*фи, как попсово )) *) А еще странно было узнать, что я, оказывается, нравлюсь твоему отцу, что он рад меня видеть. Особенно когда мой собственный отец не рад.
И все хорошо.
Главное, чтобы у нас ничего не отняли.
Главное, чтобы не случилось то, чего я больше всего на свете боюсь, больше даже, чем твоей смерти.
Время все покажет. Если что - будем бороться. Как тогда. Бок о бок. Поддерживая в беге друг друга за локти. Или же я, как и собиралась, сдамся в плен, чтобы потом взорвать бастионы врага изнутри, и выйти из развалин лишь слегка оцарапаной.
Но это будет чуть позже.
А пока каждые выходные - маленький и очень важный праздник.
Праздник жизни.
Возможно будет лучше, да... Возможно, у нас ничего не отнимут... ))
Каждая неделя теперь тянется до выходных в десять раз сильнее, чем раньше. Потому что теперь выходные наполнены по-настоящему. Как будто только в эти дни я дышу кислородом, а в будни - каким-то суррогатным заменителем. Я даже и забыла, как это бывает. А теперь снова знаю.
И это хорошо, да. Это правильно.
У нас с тобой новый виток, новая ступень. Оказывается, всегда есть, куда выше.
Я очень тебя люблю. И знаешь, так странно видеть, что ты тоже любишь меня. (*фи, как попсово )) *) А еще странно было узнать, что я, оказывается, нравлюсь твоему отцу, что он рад меня видеть. Особенно когда мой собственный отец не рад.
И все хорошо.
Главное, чтобы у нас ничего не отняли.
Главное, чтобы не случилось то, чего я больше всего на свете боюсь, больше даже, чем твоей смерти.
Время все покажет. Если что - будем бороться. Как тогда. Бок о бок. Поддерживая в беге друг друга за локти. Или же я, как и собиралась, сдамся в плен, чтобы потом взорвать бастионы врага изнутри, и выйти из развалин лишь слегка оцарапаной.
Но это будет чуть позже.
А пока каждые выходные - маленький и очень важный праздник.
Праздник жизни.
My syllable goes down...
Хех, похоже теперь это окончательно конец.
Не будет больше стрита. Не будет горько-сладкого пива. Не будет Альгиза. Не будет второго шанса. Не будет походов и фортов. Не будет друзей.
Ни че го.
Пока надо хватать каждую крупицу того, что, похоже, окончательно от меня ускользает. Чем я сейчас и занимаюсь, собственно.
Интересно... Понятно, что, если разбирать проблемы каждого, то в результате люди будут только придумывать проблемы, а делать не будут ничего. Но с другой стороны, не в этом ли состоит эта профессия? Разве только кому-то что-то передавать достаточно? Вытащить разум из говна, очистить, отполировать... А как же, пардон за такую избитость, человеческая душа? Ее разве формировать не нужно? Ей не нужно помогать?
Мы все для общества производители. Работающие единицы. А то, что у нас внутри, никому не надо. То, что теперь все, даже самое разбыдлячное быдло, повадились считать себя индивидуальностями, крича о своей "уникальности" громче и громче, на самом деле имеет причину куда более серьезную, чем кажется на первый взгляд.
Просто люди с течением времени все отчетливее понимают, что их жизни, такие важные и неповторимые для них самих, для общего дела не нужны и не существенны. И теперь все делают также, как и я когда-то. Кричат о том, чего у них нет, просто затем, чтобы было легче смириться.
Не будет больше стрита. Не будет горько-сладкого пива. Не будет Альгиза. Не будет второго шанса. Не будет походов и фортов. Не будет друзей.
Ни че го.
Пока надо хватать каждую крупицу того, что, похоже, окончательно от меня ускользает. Чем я сейчас и занимаюсь, собственно.
Интересно... Понятно, что, если разбирать проблемы каждого, то в результате люди будут только придумывать проблемы, а делать не будут ничего. Но с другой стороны, не в этом ли состоит эта профессия? Разве только кому-то что-то передавать достаточно? Вытащить разум из говна, очистить, отполировать... А как же, пардон за такую избитость, человеческая душа? Ее разве формировать не нужно? Ей не нужно помогать?
Мы все для общества производители. Работающие единицы. А то, что у нас внутри, никому не надо. То, что теперь все, даже самое разбыдлячное быдло, повадились считать себя индивидуальностями, крича о своей "уникальности" громче и громче, на самом деле имеет причину куда более серьезную, чем кажется на первый взгляд.
Просто люди с течением времени все отчетливее понимают, что их жизни, такие важные и неповторимые для них самих, для общего дела не нужны и не существенны. И теперь все делают также, как и я когда-то. Кричат о том, чего у них нет, просто затем, чтобы было легче смириться.
четверг, 17 апреля 2008
My syllable goes down...
У меня нет выбора.
А я все равно не буду.
Пришла, чтобы спастись. А сама лягу спать. Вот так вот.
Сил_моих_нет_больше.
А я все равно не буду.
Пришла, чтобы спастись. А сама лягу спать. Вот так вот.
Сил_моих_нет_больше.
вторник, 15 апреля 2008
My syllable goes down...
- Жили были парень и девушка, которые никогда не видели друг друга. Они познакомились в чате, общались по асе, созванивались, но никогда не встречались в реале. Однажды парень сказал девушке, что любит ее. Она призналась в ответных чувствах. А пару дней спустя к парню вернулась его бывшая девушка. Он позвонил девчонке из чата и сказал: "Моя настоящая любовь вернулась ко мне. Извини". На этом их общение прекратилось.
- Что это? Что за история такая?
- Это про меня. Тогда, давно. В то время. Бывшей девушкой была Чайка.
- Кхем. И к чему ты это вспомнил?
- Просто так.
БЛЯ.
- Что это? Что за история такая?
- Это про меня. Тогда, давно. В то время. Бывшей девушкой была Чайка.
- Кхем. И к чему ты это вспомнил?
- Просто так.
БЛЯ.
понедельник, 14 апреля 2008
My syllable goes down...
Два дня спокойствия.
И один день абсолютного счастья.
Пять фильмов подряд. Много чая. Два тепла. Ночные улицы. Теплый ветер. Ощущение, что все плохое закончилось, и так теперь будет всегда. Сигаретный окурок падает на темный асфальт яркой рыжей звездочкой, рассыпая мелкие искорки.
Небо.
Волшебство, которое длилось с утра и до утра. Но, стоило уснуть и проснуться, - и оно закончилось.
"Фея поспешила одеться..."
Если вдруг я перестану писать в дневник. Если вдруг вы позвоните мне, а я не возьму трубку. Если вдруг вам позвонят и станут задавать обо мне вопросы, знайте - это значит, что мне все удалось. Это значит, я совсем скоро буду в порядке. И через пару месяцев вернусь.
Вернусь с незамутненными глазами.
И один день абсолютного счастья.
Пять фильмов подряд. Много чая. Два тепла. Ночные улицы. Теплый ветер. Ощущение, что все плохое закончилось, и так теперь будет всегда. Сигаретный окурок падает на темный асфальт яркой рыжей звездочкой, рассыпая мелкие искорки.
Небо.
Волшебство, которое длилось с утра и до утра. Но, стоило уснуть и проснуться, - и оно закончилось.
"Фея поспешила одеться..."
Если вдруг я перестану писать в дневник. Если вдруг вы позвоните мне, а я не возьму трубку. Если вдруг вам позвонят и станут задавать обо мне вопросы, знайте - это значит, что мне все удалось. Это значит, я совсем скоро буду в порядке. И через пару месяцев вернусь.
Вернусь с незамутненными глазами.
пятница, 11 апреля 2008
My syllable goes down...
Это очень интересно - стоять с наковальней над башкой на вершине огромной горы, с которой нельзя спуститься, а можно только спрыгнуть. Стоишь, по небу облачка плывут, у подножия горы море всевозможной растительности, в общем красота. И ты смотришь на всю эту идиллию и думаешь: дождаться, когда упадет наковальня, или самой вниз сигануть? Интересное ощущение.
Забавно, что моя жизнь теперь окончательно приобрела деление на "когда он есть" и "когда его нет". Я думаю о нем чаще, чем о друзьях, Альгизе или себе. Значит, ненависть все-таки сильнее и любви, и дружбы, и всех внутренних психологических процессов? Или просто ее стало слишком много?
Не поможет мне мой план. Я слишком слаба, мне нужна будет поддержка, и я пойду за ней, и этим испорчу все. Сама себе перекрою последний выход. Хотя это не последний, да, последний - самоубийство. Но не в моем случае.
Почему я не могу жить, как все? Я что, какая-то элита?
Забавно, что моя жизнь теперь окончательно приобрела деление на "когда он есть" и "когда его нет". Я думаю о нем чаще, чем о друзьях, Альгизе или себе. Значит, ненависть все-таки сильнее и любви, и дружбы, и всех внутренних психологических процессов? Или просто ее стало слишком много?
Не поможет мне мой план. Я слишком слаба, мне нужна будет поддержка, и я пойду за ней, и этим испорчу все. Сама себе перекрою последний выход. Хотя это не последний, да, последний - самоубийство. Но не в моем случае.
Почему я не могу жить, как все? Я что, какая-то элита?
понедельник, 07 апреля 2008
01:57
Доступ к записи ограничен
My syllable goes down...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 02 апреля 2008
My syllable goes down...
Воздух стал тяжелее, а краски - тусклее. Я снова по утрам вижу все так, будто на улице пасмурно, даже если там вовсю светит солнце ебаный фонарь.
Иногда я думаю, почему планка, тоненькая стеночка, отделяющая разум от безумия, до сих пор не проломилась? Ведь иногда даже слышно, как она трещит и гнется. Говорят, когда бог по-настоящему хочет наказать кого-то, он отнимает у него разум. Видимо, с точки зрения бога я какая-нибудь безгрешная овечка, раз эта хилая планочка до сих пор выдерживает такой бурный поток психоза.
Опускаются руки и веки. Все время хочется спать. И, казалось бы, два с небольшим года - это совсем не долго, но...
Но все же в настоящей тюрьме ждать было бы и то легче. Там хотя бы все, кто отравлял бы мне жизнь, были бы мне чужими, а не родней.
Забавно... Когда-то я успокаивала людей по смс даже в те моменты, когда сама истерила и билась о стену головой. А по отношению ко мне ни один человек не делал такого. И черт знает, то ли я так сильно привязываюсь к людям, что могу их беду поставить выше своей, а на самом деле так никто не делает, то ли и правда мои проблемы мизерны по сравнению с проблемами людей меня окружающих...
Хотя, скорее всего, я просто расплачиваюсь. Расплачиваюсь за то единственное сообщение с очередной просьбой о помощи, которое я проигнорировала, посчитав, что мне слишком плохо, чтобы в очередной раз помогать.
Расплачиваюсь за очень важную нить, которую это молчание оборвало.
Иногда я думаю, почему планка, тоненькая стеночка, отделяющая разум от безумия, до сих пор не проломилась? Ведь иногда даже слышно, как она трещит и гнется. Говорят, когда бог по-настоящему хочет наказать кого-то, он отнимает у него разум. Видимо, с точки зрения бога я какая-нибудь безгрешная овечка, раз эта хилая планочка до сих пор выдерживает такой бурный поток психоза.
Опускаются руки и веки. Все время хочется спать. И, казалось бы, два с небольшим года - это совсем не долго, но...
Но все же в настоящей тюрьме ждать было бы и то легче. Там хотя бы все, кто отравлял бы мне жизнь, были бы мне чужими, а не родней.
Забавно... Когда-то я успокаивала людей по смс даже в те моменты, когда сама истерила и билась о стену головой. А по отношению ко мне ни один человек не делал такого. И черт знает, то ли я так сильно привязываюсь к людям, что могу их беду поставить выше своей, а на самом деле так никто не делает, то ли и правда мои проблемы мизерны по сравнению с проблемами людей меня окружающих...
Хотя, скорее всего, я просто расплачиваюсь. Расплачиваюсь за то единственное сообщение с очередной просьбой о помощи, которое я проигнорировала, посчитав, что мне слишком плохо, чтобы в очередной раз помогать.
Расплачиваюсь за очень важную нить, которую это молчание оборвало.
понедельник, 31 марта 2008
My syllable goes down...
Вопрос на повестке дня: как бы заставить себя пойти завтра на учебу?.. 
My syllable goes down...
Название старое потому, что я не знаю, как определить день сегодняшний.
***
Они вернулись. Он задает вопросы. Я говорю, что мне некогда, и закрываюсь в комнате.
Их не было больше двух недель. Эти две недели были замечательными. Можно было ходить из комнаты в комнату и не бояться, что на тебя обратят внимание и решат лишний раз сказать о том, какая ты гадина. Можно было уходить из дома и играть на гитаре, не нарываясь на ругань.
Можно было представить, что все закончилось. Ощущение наковальни над головой притуплялось.
Однако все когда-нибудь кончается.
Теперь снова сидеть в закрытой комнате и молчать, чтобы не привлечь внимания. Снова делать вид, что все хорошо, и что я всех люблю. Звонить Альгизу по ночам и забываться на пару часов разговора, чтобы потом, положив трубку, ложиться в постель и засыпать, ощущая на груди близкую тяжесть все той же наковальни.
Мне 19 лет. Интересно, сколько мне еще осталось до того, как эта наковальня наконец упадет? Ведь это может закончиться только таким образом, и никак иначе.
Я уже даже не мечтаю о том, что она исчезнет. Ибо только дети мечтают о том, что неисполнимо.
***
Они вернулись. Он задает вопросы. Я говорю, что мне некогда, и закрываюсь в комнате.
Их не было больше двух недель. Эти две недели были замечательными. Можно было ходить из комнаты в комнату и не бояться, что на тебя обратят внимание и решат лишний раз сказать о том, какая ты гадина. Можно было уходить из дома и играть на гитаре, не нарываясь на ругань.
Можно было представить, что все закончилось. Ощущение наковальни над головой притуплялось.
Однако все когда-нибудь кончается.
Теперь снова сидеть в закрытой комнате и молчать, чтобы не привлечь внимания. Снова делать вид, что все хорошо, и что я всех люблю. Звонить Альгизу по ночам и забываться на пару часов разговора, чтобы потом, положив трубку, ложиться в постель и засыпать, ощущая на груди близкую тяжесть все той же наковальни.
Мне 19 лет. Интересно, сколько мне еще осталось до того, как эта наковальня наконец упадет? Ведь это может закончиться только таким образом, и никак иначе.
Я уже даже не мечтаю о том, что она исчезнет. Ибо только дети мечтают о том, что неисполнимо.